«Кира, давай начинать. Я сейчас перегорю» Этими словами начиналась каждая наша съёмка на протяжении многих лет. Александр Аркадьевич Белинский - мой киношный крестный. Когда то в возрасте пяти лет отец привел меня на съёмочную площадку картины "Записки сумасшедшего", где был оператором, а Белинский, соответственно, режиссером. - Как зовут тебя, мальчик? - увидев меня, спросил Белинский. - Кира Гагагадов – ответил я (букву «р» в то время я по малолетству не выговаривал,но позже научился). Белинский запомнил эту историю и в дальнейшем каждый раз, когда мы встречались в обществе и раскланивались, я слышал примерно одну и ту же фразу. - А Вы знаете, кто этот молодой оператор (у меня уже седина серебрилась на висках, а для Александра Аркадьевича я все был «молодым»)? Это сын Славы Виноградова. Его приводили..., и тут шла история про меня маленького. Или мог громко поприветствовать: «Здравствуй, Кира Гагагадов!» Во времена Телефильма нам не довелось вместе работать. Все его знаменитые фильмы-балеты с Максимовой прошли без моего участия. Зато с момента возникновения телеканала СТО мне посчастливилось . Александр Аркадьевич взял на вооружение опыт Ираклия Андроникова и выпустил в эфир в этом формате серии передач. Он рассказывал о великих артистах и драматургах Александринки и Комиссаржевки, в монтажной на Док.студии о киношедеврах Ленфильма и его режиссерах, в невероятных по красоте интерьерах дворцов, музеев и Театральной библиотеки о гениях архитектуры, музыки, живописи нашего города. Вспоминаю анекдотичный случай на съёмках в святая святых - доме актера. Мы снимаем проходку по коридору мимо главного зала. Белинский говорит свой монолог, но в зале что-то происходит, что-то шумит и это его сбивает с мысли. - Что там? - громовым раскатом звучит его голос. - Это, Александр Аркадьевич, Товстоногов попросился порепетировать - говорит кто-то из свиты. - Ха, - пауза. Ха-ха, -пауза. А далее сценическим голосом, чтоб было слышно не только на галерке, но и в зале, занятом под репетицию: «ТОВСТОНОГОВ УМЕР, МИЛОЧКА!»- и царственной походкой Белинский проследовал в ресторан. Репетировал, как вы понимаете, сын Г.Товстоногова - Сандро. Да, Александр Аркадьевич, случалось, бывал ядовит. Но только ему удавалось сочетать с безупречным вкусом старой школы, сарказм и пафос. Я никогда не обижался на него. Я понимал – это брюзжание хорошо поставленным голосом – всего лишь способ жить, не теряя достоинства в этом сложном и не очень добром мире. Проекты с Белинским меняли свои названия и формы, но неизменным оставался его поэтичный рассказ, выверенный до минуты по секундомеру. И отношение к тем, о ком он говорил. Он всех их любил. Да, слегка театральная интонация, но удивительное послевкусие романтики и лёгкой грусти по ушедшему. Дорогой Александр Аркадьевич, спасибо...